– А не с того ли самого дерева он строгал свои досочки? – внезапно спросила я.

– С того самого… Судя по запашку.

– Знаешь, мне сразу не понравилось это дерево. Когда он обрабатывал его рубанком, у меня создалось впечатление, будто он снимает стружку из человеческой кожи… Брр. Он… не человек, да?

– И возраст подходящий, – задумчиво кивнул Рик, – он вполне мог быть тем пацанёнком.

– Но Герман в Вольфахе уже давно… Я помню, как впервые он появился у нас. У него было столько резных деревянных игрушек!..

– Может, после тех давних событий ему удалось ускользнуть из вашего дружелюбного городишки? А потом он вернулся.

– Но почему мстить он начал именно сейчас? А не сразу по возвращении?!

– Понятия не имею. Но обязательно поинтересуюсь.

– Он же не совсем человек? – вновь спросила я.

– Человек на такое неспособен. Даже волк так не рвёт добычу… Нет. Тут что-то совершенно другое.

Впереди показались редкие огоньки Вольфаха. Охотник направил кобылку другой дорогой.

– Объедем Вольфах со стороны, чтобы никто не догадался.

– Да уж, тебе явно не стоит показываться на глаза, Рик…

– А тебе, красотка? Ты же вроде уехала!

– И что? Придумаю какую-нибудь небылицу… Желающие проверить будут впечатлены видом клетки, которую ты разорвал голыми руками.

– Коварная!..

Рик останавливает лошадку и спешивается, ведя её по лесным тропам под уздцы. Я оглядываюсь по сторонам: вокруг уже светает! Ночь пролетела как единый миг… Рик останавливает лошадку только у своего домика.

– Заходи внутрь. Я растоплю камин.

Я забираюсь с ногами на кровать под одеяло, наблюдая за тем, как Рик заколачивает окно досками и растапливает камин. От дров по комнате начинает тянуть живительным теплом и в деревянном домике становится уютнее. Вижу библию на полке над кроватью. Странно, не замечала, чтобы Рикардо был особо набожен.

– Согрелась?

– Я и не замерзала, Рик… Что будем делать?

– Побеседую с Германом, только и всего…

– Мы пойдём в Вольфах?..

– Нет… Подстерегу эту тварь в лесу. Мне кажется, он как-то связан с этим деревом. Предчувствие…

– Далеко отсюда?

– Неблизко, Аманда. Не самое любезное местечко… Если мне не изменяет память, местные не очень-то любят гулять у Сучьей впадины.

Да, место имеет нехорошее славу. Говорят, в той глуши, у глубокой впадины подыхает скот, случайно забрёдший вглубь, и ягоды, обычно сладкие, там горчат. Рикардо ходит по комнате: горожане до того трусливы, что не совались в домик Охотника, всё лежит именно так, как и было до этого. Рикардо переодевается: натягивает рубаху и штаны, проверяет, хорошо ли закреплены ножны на поясе, и снимает со стены верёвку. Рик закидывает на плечо верёвку и зачем-то пинает ногой к кровати жестяное ведро.

– У тебя протекает потолок? – недоумеваю я.

– Не то чтобы протекает, но подстраховаться не помешает, – бормочет себе под нос Рик, останавливаясь около меня.

– Отправляемся? – осторожно интересуюсь я.

Охотник кивает. Я радостно соскакиваю с кровати и делаю пару шагов по направлению к выходу, но вдруг Рик перехватывает меня и опрокидывает на кровать. Я едва успеваю пискнуть, как он в два счёта скручивает запястья верёвкой и привязывает их к изголовью кровати.

– Что ты делаешь? – возмущаюсь я.

– Ты же не думала, что я позволю тебе отправиться со мной чёрт знает куда, а? Ты же видела, что эта тварь делает с людьми. Подождёшь меня здесь, крошка!

Рик с довольным видом отстраняется и небрежно накидывает на плечи широкий плащ. Он насвистывает весёлую песенку и рубит воздух пару раз топором.

– Не забудь свою шляпу, – не выдерживаю я.

– Спасибо за напоминание, Аманда! – ухмыляется Рик и оглядывает комнату, – а вот и она! Пора на охоту.

Чёрт!.. Он же не думает меня оставить меня здесь! Я дёрнулась – безрезультатно. Длина верёвки хоть и позволяла опустить руки, прижав их к телу, но на большее её не хватало. По крайней мере, пройтись до стола с ножами я бы точно не смогла. Максимум, на что я могла рассчитывать, это сделать пару шагов в сторону жестяного ведра, оставленного у кровати с известной целью.

– Постой! Ты не можешь так сделать!.. – крикнула я вслед мужской фигуре, стоящей у порога.

Мужчина не отреагировал на мой возмущённый вопль. Только нахлобучил шляпу и взялся за ружьё.

– Девочка. Я уже это сделал.

Глубокий баритон звучал волнующе. Он мягко обволакивал с головы до ног, а лёгкая хрипотца лишь слегка царапала слух, усиливая ощущения. По коже заструилось предвкушение, скользнув книзу живота, разливаясь приятным теплом. Я легла поудобнее и притянула руки к изголовью, согнула ногу в колене, позволив шёлку платья соблазнительно подчеркнуть все волнующие изгибы.

Мужчина распахнул дверь настежь. Внутрь ветром занесло вихрь снежинок. Тёмный силуэт на фоне заснеженного пространства. Я залюбовалась им, застывшим в дверном проёме. Широкоплечий, мускулистый. И даже чрезмерно широкому плащу не под силу скрыть красоты мужественного тела. От резкого порыва ветра полы плаща взметнулись вверх.

– А ты не боишься, что кто-нибудь может воспользоваться моей… беззащитностью?

Мужчина обернулся, глядя на меня через плечо. Тёмно-серые глаза в обрамлении чёрных ресниц. Взгляд мужчины расплавленным серебром прошёлся по коже, заставляя её гореть в ответ. Сердце забилось чаще и стало чуть труднее дышать.

– Это может быть небезопасно, – произнесла чуть тише, с придыханием.

Под его пристальным взглядом потянулась всем телом и медленно отвела бедро в сторону. Громко хлопнула дверь. Мужчина в два шага пересёк разделяющее нас расстояние. Обхватив рукой за шею, рванул на себя, выдыхая мне в губы:

– Нарочно дразнишь?

Подаюсь чуть вперёд, едва не касаясь губами его губ:

– Мне. Страшно. Очень.

С каждым словом – всё ближе. Едва последний звук сорвался с губ – кончиком языка по его губам, вдыхая терпкий мускусный аромат, окружающий мужчину. Он забирается в ноздри и лишает воли. Хочется дышать только им.

Он не растрачивает время на нежности – жадно завладевает ртом. Прикусывает губу и тянет её на себя. Я глубоко вздыхаю и едва ли не стону от приятной ноющей боли на месте прикуса. Его язык проникает внутрь, не встречая сопротивления, и охотно пробирается всё глубже и глубже резкими толчками.

Его рука уже лежит поверх моей груди. Пальцы дёргают тесьму лифа платья. Узел затягивается лишь туже от резких движений.